Американцы пришли на танцы

Один пожилой капитан второго ранга в отставке с грустью в голосе жаловался мне, как по-хамски вели себя американские военные моряки в открытых морских водах в годы так называемой холодной войны. Американский военный корабль в Средиземном море мог пройти буквально борт о борт с нашим судном, при этом американские матросы могли, нагло при этом хохоча, облить наших моряков водой из брандспойта... Благо, вода там не холодная, но все равно обидно. Нашим военным морякам отвечать на эти наглые происки американской военщины было строго-настрого запрещено, чтобы не возник международный конфликт. Таким образом эта война так и осталась холодной.

Времена изменились. Теперь наш военно-морской флот уже не бороздит без конца просторы мирового океана, что иногда бывает обидно, такая красота была, волны, чайки, брызги пены... Сейчас волну там рассекают другие, в первую очередь Шестой американский флот и американские опять же субмарины. Они это делают не всегда, мягко говоря, удачно.

Недавно попался в руки старый литературный журнал. В одном из переведенных романов командир западной подводной лодки столкнулся со сложной жизненной ситуацией - последний рейс перед отправкой на пенсию, ссора с любовницей... Он с ней, то есть с ситуацией не справился, поскольку вызвал старпома и приказал ему выпустить ракеты с ядерными боеголовками по цели, а цель была не больше и не меньше, как Санкт-Петербург.

Меня, как местного уроженца, эта литературная сцена впечатлила. Хорошо, что помощники капитана оказались в добром уме и здравии и вовремя его скрутили. Еще читал роман, где повествуется о том, какие они в американском подводном флоте все психи, бутылку виски на борт не пронести, так они проносят мелкие джанки во всех частях тела, затем потребляют.

В Аравийском море атомная подводная лодка США высшего класса типа "Лос-Анджелес" при процедуре всплытия наткнулась на огромный японский танкер доверху загруженный нефтью. Жертв не было. Но если бы столкновение не было таким мягким... Да, могла бы случиться третья мировая в полный рост, ядерный реактор подводной взорвался, ее ракеты сиганули в разные стороны, нефть загорелась....

Была такая песенка еще в далекие восьмидесятые - американцы пришли на танцы, в подводной лодке полгода на глубине, долой пилотки, даешь колготки... и так далее.

Давая на откуп американцам мировой порядок, мы сможем нарваться на крупные неприятности.

Леонид Павлов

http://www.kommentator.ru/redcell/2007/r0110-1.html

Как уродуют мозг в школах США

Наша шестилетняя дочь так хотела пойти в школу. На первом родительском собрании я и Барб ожидали услышать обычные похвалы и рассказы про нашего умненького маленького ангела. Из опыта посещения (... секций по игре...) мы знали, что родители всегда рассказывают приятное о детях друг друга. Если комплименты иногда отдаляются от реальности, ну что ж, растить детей - трудная работа. Нам всем не помешает себя подбодрить.


Наверно, нас разбаловали. Учитель Дженни приступил прямо к делу. У нее есть "негативности", которые надо обсудить. Во-первых, Дженни с трудом читает. Учитель сознался, что одной из самых трудных сторон ее профессии оказалось осаживать родителей, сообщая им что их дети не исключительны. Дженни не стала "орленком", она "пони". Наша задача - научиться радоваться свету 40-ваттной лампочки а не яркого солнца. Интересно, был ли я мнителен, или мне показалось, что сладкая улыбка этой матроны среднего возраста скрывала садистские черточки когда она оповещала нас об этих новостях?

Меня озадачила такая оценка способностей Дженни потому что это просто никак не стыковалось с историей её развития. Она любила книги всю свою жизнь. У нас есть её фотография в 11-месячном возрасте разглядывающей книжку. Я помню, как читал ей когда ей исполнилось 3. Я остановился, но она продолжила, она знала истории наизусть. Как и многие дети, она научилась читать дома. Она была книжным червячком и опытным, заинтересованным читателем до того, как её отправили в первый класс.

Учитель продолжила объяснения рассказав, что Дженни в школе слишком много плачет и что нам нужно скорректировать проблему применением надлежащей дисциплины. Мы с Барб переглянулись, но не стали спорить. Мы были в шоке.

Я был удивлен слезам. Дженни - счастливый ребенок. В тот же вечер я спросил, что её огорчает в школе, ожидая услышать о столкновениях с детьми во время игр. Я был поражён её ответу. Её огорчали истории которые им читали:

Жили-были папа-селезень и семь утят, от старшего до младшего (который напоминал Дженни первоклассника). Папа был злой. Однажды он потребовал, чтобы дети выучили 3 задания, как бегать, как плавать и как нырять. Если утенок не сможет выполнить все задания, его прогонят из семьи и он будет жить с цыплятами. Когда проверяли как утята ныряют, младший утенок не справился с заданием и его прогнали жить с цыплятами

Такую историю Дженни пересказала в качестве примера. Несколько лет спустя я услышал её второй раз, от кузины Нэнси как пример недопустимого в школьных программах. Нас тогда поразило совпадение - наши семьи живут в разных штатах.

Дженни рассказала, что она также плачет от историй в книжках-учебниках по чтению. Они её огорчают.

..Так в один вечер мы обнаружили, что наша дочь несчастна в школе, что учитель считает её не умеющей читать и туповатой, и что ей по часу приходится выслушивать жестокие истории во время урока, когда детям их читают, истории, которые я бы не стал повторять перед каторжниками.


Что же происходит в этой школе?

Я решил до конца во всем разобраться. Поскольку в младших классах они не дают книг домой, я пошел на следующий день в школу и потратил пару часов просматривая книжки для чтения. Пока я читал, глаза у меня открывались все шире и шире. Я думал, что целью программы чтения является стимулирование детского воображения и обучение навыкам чтения. Вместо этого я обнаружил материалы, набитые, если позаимствовать фразу из языка родителей, "скрытой программой по созданию отчуждения родителей, потери личностной идентификации и уверенности в себе, по развитию групповой зависимости, пассивности и анти-интеллектуальности".

(автор в следующем абзаце вспоминает о лекции по бихевиаризму которую он когда-то слушал в классе по психологии в мединституте - Павлов, Скиннер, обучение отклику на стимул, называемое дрессировкой , "conditioning".)

Пока я читал рассказы и стишки в учебниках Дженни, я к своему удивлению обнаружил, что в них по-своему оживали теории и практика этих умерших ученых. Но животные, которых дрессировали были не собаками и не крысами. Они были детьми-учениками. Имея в виду заместительную природу чтения (т.е. идентификацию читателя с героями - перев.), наши первоклассники "учили" определенные типы поведения и отношений.

Когда герой-ребенок в рассказах был отделен от своей группы, например, его поливало дождем, пальцы на ногах замерзали от холода (если он шел зимой в снегу), он испытывал какую-либо форму неприятного или мучений. Подобный материал повторялся бесконечно. Во время уроков чтения детей заставляли чувствовать мокроту дождя или боль замерзающих ног. Они выучат урок как собаки Павлова: чтобы избежать боли, всегда оставайся в группе.

Рассказы в учебниках последовательно ассоциировали индивидуальную инициативы с эмоциональной или физической болью. Посмотрите, например на бельчонка, у которого на тележке отвалилось колесо. Когда он пытается его приделать, тележка едет криво и подскакивая, что замечают его друзья, которые над ним начинают смеяться. Другая попытка починить колесо приводит к аварии, где бельчонок получает синяки и ранится до крови и унижается еще больше. Совместный эффект этого рассказа, учитывая идентификацию читателя с персонажем - наказать инициативу и уменьшить уверенность в своих поступках.

Звери-родители, папы-мамы-бабушки-дедушки снова и снова рисуются в разных комбинациях как злые, глупые, ненадежные, у них все падает из рук, они некомпетентны. Отношения со своими детьми почти всегда дисфункциональны; доверительные разговоры и взаимное доверие практически отсутствуют. Такая ядовитая мама или папа, например, могли бы помочь бельчонку починить тележку, только ухудшая ситуацию и приводя к эмоциональным катастрофам. В душе это будет ранить Дженни из-за того, что истории постоянно рисуют отношения между родителями и детьми как напряженные, жестокие или отстраненные. Я понял, почему она плакала от обиды или беспомощности.

Мне пришло в голову, что когда-нибудь в будущем, на каком-то уровне сознания, наша дочь сочтет, что мы виноваты в том, что позволили эту школьную пытку. Логически рассуждая, Барб и я должны быть тупыми, ненадежными, не заботливыми или беспомощными, точно как родители в книжках. Послав её в школу, мы оправдали идею из учебника, усиливая программу по отчуждению родителей. Если чтение этой серии продолжится, отношение Дженни к нам будет загрязнено или разъедено элементами горечи или цинизма, которые зародятся в её характере.

Я использовал термин "анти-интеллектуальность" для того, чтобы описать еще одну ведущую тему в учебниках. Многие рассказы были, по сути, бессмысленным винегретом из слов. В них отсутствовал внутренний интерес, логическая связность или продолжение во времени, и часто они демонстрировали некого вида анти-рациональность. Это рассказы и вопросы к ним как бы требовали от ученика отключить естественную работу интеллекта, как например попытки понять смысл происходящего или импульс естественного любопытства. Под пронуждением этого вида ученики могли науч-иться ненавидеть чтение или даже сам процесс мышления.

Следующая "история" и вопросы по "пониманию" представительны для темы антиинтеллектуальности, которую я обнаружил в учебниках:

Однажды маленькая зеленая мышка запрыгнула вслед за тигром на желтый самолет. Самолет в воздухе превратился в большую красную птицу, а мышка - в голубую тыкву. Тыква упала на землю и семечки проросли и стали горшками и мисками. Ля-ля-ля.

1) Какого цвета была мышка?
2) Почему мыши превращаются в тыквы?
3) Как прорастают семена?

Я могу представить, что дети могут растеряться после чтения такого материала. Можно спорить, какая часть этого упражнения более отвратительна, чтение или "понимание", я склоняюсь ко второму. Среди прочих возражений, я задумался, хорошо ли заставлять детей отвечать на глупые вопросы или те, у которых нет ответа. Такой процесс мог бы приводить к пассивности и потере уверенности.

Согласно Павлову и Скиннеру, повторение неприятного опыта может отвратить ученика от самого чтения. Предсказуемым последствием мог бы стать ребенок который ненавидит чтение и затем не получает интеллектуальные преимущества для развития, которые дает чтение. вдобавок, неудача в чтении поразит его уверенность в себе, и его могут приписать в одну из модных в нашем обществе категорий, "дислексиков".

Я обдумал трудности Дженни в контексте оценок и сравнений с другими детьми. Они выглядят как неприятная дилемма: заставить себя читать психологически отталкивающий материал или отключиться и тем разочаровать родителей, учителей и себя. Какое невозможное решение для маленького ребенка. Голубое небо с ярким солнцем исчезло и заменилось тёмной непогодой для счастливой девочки, единственным преступлением которой было пойти в местную школу в возрасте шести лет.

Мне также пришло в голову, что была обнаружена причина кризиса неграмотности в Америке. Это школьная программа чтения. К сожалению вред проникает глубже, чем неумение читать. Появляется вопрос, не создаёт ли это скрытое программирование нашу "культуру жертв", поколение несущих обиду детей, не в ладах с собой, родителями, обществом, книгами и идеями.

Я напомнил себе о соседях. Мать и отец - любящие и преданные родители. Он работал бухгалтером, она - домохозяйка участвующая в общественной жизни. Они хорошие люди, как были и их дети. Двое подростков, умных, но получающих плохие оценки в школе. Они теперь проводят время "во дворе" и участвуют в саморазрушительных действиях, которые так сегодня обычны. Я спросил этих молодых людей почему они ведут себя так, что это причиняет боль им сами и их родителям. Они загадочно улыбнулись и заявили что не знают. Может быть то, что ими движет и правда подсознательно.

(....) пассивно-агрессивное поведение с подавленной индивидуальностью, все кажутся отштампованными в одной форме. Самовредительство татуировками или протыканием тела. Некоторые из таких групп - практически мазохистские культы. Другой стороной мазохизма оказывается садизм.

То, что так много из них выходит из любящих семей необъяснимо и шокирует, пока вы не догадаетесь, что всех их пытали вместе начиная с первого класса. Они - кучка "маньчжурских кандидатов", жертвы скрытого бихевиоризма школьных учебников, который я обнаружил, и который другие обнаруживали раньше меня, и обнаружат после.

После того, как Дженни пошла в первый класс, Барб и я заметили озадачивающие изменения в том как она читает. Во-первых, она перестала читать свои любимые книжки и рассказы дома. До школы она запоем читала сказки братьев Гримм. Хотя она по-прежнему просила почитать нас, она объяснила, что теперь ей нельзя читать самой, как ей сказала учительница, потому что в них длинные слова и содержание превышающее её возможности. Барб и я, прикусив языки, обменялись злобными гримасами.

Просматривая школьные учебники, я заметил упрощенный словарный запас, в основном 3-4 буквенные слова (в английском сильная корреляция между "короткое" - "обыденное и простое" и "длинное слово" - "абстрактное, сложное, часто иностранное" -- перев.). Я задал этот вопрос учителю. Она объяснила, что тексты для чтения интегрированы в региональную образовательную стратегию, предписывающую что за один год может вводиться не более 500 новых слов на любом возрастном уровне. Идея заключается в том, чтобы защитить детей от запутывающих эффектов перенасыщения словами и идеями. Я покивал головой словно я понял о чем она говорит, но не понял на самом деле.

Барб и я очевидно использовали с Дженни неправильный подход. Мы позволяли ей читать все что она хочет и создали для нее богатую домашнюю библиотеку. (...) Возможно, что она сталкивалась с большим числом незнакомых слов и идей. Удивительно, как она выжила.

Мы обсудили разные стороны краткого ее пребывания в первом классе. У нее был ничего не понимающий учитель (НЕВЕРНО!!! - см. примеч. ниже - перев.), она теряла способность читать, ухудшала словарный запас, у нее падал энтузиазм. Шла индокринация ее поведения разрушающими характер качествами вроде пассивности и зависимости от группы. Её интеллектуальное развитие останавливалось и ее мозг обстреливали программой отчуждения от родителей.

Судя по плачу в классе, она была частью аудитории взятой в безвыходный плен, на которую часто действовали болезненными стимулами. Говоря простыми словами, она оказалась жертвой непрекращающейся пытки и жестокости. Вместе со своим классом она становилась, как написано в одном стишке из ее учебника, "маленьким, маленьким, маленьким, просто крошечным, крошечным, крошечным кусочком этого всего"

В нашем штате в то время обязательное школьное образование начиналось в возрасте 8 лет. По закону Дженни не обязана была идти в школу. Мы забрали ее из школы, пока мы не решим что с этим делать.

Джон Тейлор Гатто

http://ljmob.ru/read/user/emdrone/153271
http://www.contr-tv.ru/print/2624/

Американцы следят друг за другом круглые сутки
Техника, используемая ЦРУ и ФБР, теперь стала домашней

Косолапый агент 007

Шпионская техника берет за горло американский быт. Я убедился в этом окончательно, обнаружив в обычном игрушечном магазине камеру наблюдения, упрятанную в нос симпатичного плюшевого медвежонка.

Мишку за 99 долларов желательно поставить повыше на шкаф, чтобы ребенок не оторвал ему драгоценную голову. Косолапый шпион без всяких проводов сбрасывает картинку на компьютер. За дополнительные 15 долларов ее можно смотреть на мониторе или на экране сотового телефона.

Впрочем, когда ребенок подрастет, он может отомстить за испорченное соглядатайством детство, купив вполне бытовой SpyFinder - прибор для обнаружения скрытых камер. Он разыскивает запрятанные линзы с помощью сверхъярких пучков света. Последнее, что увидит мама, - как ее плюшевому агенту курочат нос.


Демократия в щелку

А как же демократия, как же личные свободы? Не посягнет ли разгул домашнего шпионажа на святую для всякого американца неприкосновенность частной жизни? Я задал этот вопрос эксперту по вопросам безопасности, отставному шпиону Джону Эберхарду.

«Видишь ли, - озадаченно почесал в затылке он. - Я бы рассудил так. Демократия в Америке тем крепче, чем лучше работает ЦРУ. Не согласен - твое дело, но это же факт. Значит, проникновение шпионских технологий на домашний уровень только укрепляет личную свободу граждан. Улавливаешь взаимосвязь?» «Конечно! - согласился я. - Если считать плюшевого шпиона в детской достижением демократии, приходится признать, что арсенал ваших свобод расширился. Теперь у вас есть свобода шпионить в быту!»

ДРУГИЕ НОВИНКИ

Американцы пришли. Не на танцы...

Почему мобилизационные мощности Гусь-Хрустальненского завода кварцевого стекла оказались у иностранной компании?

ВСЕ, КТО знаком с этой историей, недоуменно пожимают плечами. Дескать, такое немыслимо! Завод с мобилизационными мощностями, выпускающий продукцию военного назначения, оказался в руках американской фирмы. Однако все так и есть. Именно такая незавидная судьба была уготована Гусь-Хрустальненскому заводу кварцевого стекла отечественными приватизаторами.
А завод действительно уникален. Он единственный в России, обладающий технологией и оборудованием для производства особо чистой кварцевой продукции. Без его стекол не заработает силовая лазерная установка, не выйдет на орбиту ни один космический корабль. Плюс радиационно-стойкие стекла для атомных электростанций, особо чистые - для химической промышленности, кварцевые подложки для компьютерных дисплеев на жидких кристаллах, оптическое волокно, стекла для приборов ночного видения, кристаллический пьезокварц для мобильной и космической связи и многое другое. Относившийся в пору СССР к промышленности строительных материалов, завод практически полностью работал на "оборонку" и был у тогдашнего министра обороны под особым контролем.
Но так было до приватизации. Впрочем, из-за своей специфичности завод должен был получить специальное разрешение на эту самую приватизацию. Но Министерство стройматериалов тогда уже расформировали. Ваучеры раздали. Акции отпечатали. Вроде все и пошло по законному руслу. Выбрали вторую схему приватизации. 51 процент акций Владимирское территориальное управление Госкомимущества передало трудовому коллективу, остальные продало на чековых аукционах. И вот тогда-то сразу и начала раскручиваться прямо-таки детективная история вокруг предприятия.

НА ЗАВОДЕ буквально ахнули, узнав, что за мешок скупленных ваучеров некий Игнатий Кабанович, работавший вроде бы в Зеленограде и знавший не понаслышке толк в кварцевом стекле, стал владельцем без малого 26-процентного пакета акций и одним из самых крупных акционеров предприятия. А вскоре его нашли мертвым в Москве. И этот пакет тут же вышел на вторичный рынок, где и был приобретен без особых проблем уже американской фирмой "Сойер рисерч продакт инк" - основным конкурентом на мировом рынке Гусь-Хрустальненского завода кварцевого стекла. Фирма знала, на что шла. Еще во времена СССР для завода в Японии было закуплено за 25 миллионов долларов 82 автоклава для выращивания кристаллического кварца. И, не скупясь, можно было выложить полтора-два миллиона долларов за пакет акций такого предприятия.
Кстати, во сколько обошлась для "Сойера" эта сделка, никто не знает. Но в японской печати прошла информация, что фирма "Сойер" приступила в России на базе дешевой электроэнергии к производству кристаллического кварца. А сейчас, дескать, идет смена стандарта в системе мобильной связи, и потребность в этом сырье растет не по дням, а по часам. И в Японии, и в Южной Корее, и в Китае.

ПОЧЕМУ в этом и в других сообщениях из России о производстве кристаллического кварца начала упоминаться только фирма "Сойер", а не Гусь-Хрустальненский завод кварцевого стекла? Ошибка? Вовсе нет. Американцы сумели правдами и неправдами, как уверяет нынешний конкурсный управляющий завода Алексей Габидулин, на весьма выгодных условиях взять на 25 лет в аренду тот самый цех, где и установлены изготовленные в Японии сосуды для выращивания кристаллического кварца. Да еще с правом выкупа!
Теперь компания "Сойер" является не только крупным акционером завода, но и фактическим владельцем его основного производства. Но и это еще не все. В Бразилии она выкупила долги завода - там закупался горный хрусталь для переработки - и таким образом стала еще и его кредитором. Но не для погашения долгов, а исключительно для вхождения в "клуб" кредиторов предприятия, его контроля.
Чтобы читателю стало понятно, что произошло, надо еще раз вернуться к структуре предприятия.
Тут две основные специализации. Во-первых, выпуск кристаллического кварца, на чем специализируется цех N 5, тот самый, где установлено дорогостоящее японское оборудование. А это прежде всего пьезокварц, из которого изготавливают резонаторы для радиоэлектронной промышленности. Его цена колеблется от 50 до 150 долларов за килограмм. А потенциальные возможности цеха - давать около 240 тонн этих кристаллов в год. А это 2,5 - 3 миллиона долларов прибыли...
Второе направление - плавленый кварц, из которого изготавливаются те самые иллюминаторы для космических станций, подложки для мониторов на жидких кристаллах, особо чистые стекла для химической промышленности, оптические волокна и т.д.
Так вот, завладев 23-процентным пакетом акций (23,09 процента) да еще, как говорят, прикупив их для своих сторонников, компания "Сойер" завладела блокирующим пакетом завода кварцевого стекла. Еще бы! На мировом рынке она занимает львиную долю в поставках пьезокварца для радиоэлектроники, и в ее интересах было взять под контроль российского конкурента, придавить его. Тем более что и усилий тут много не требовалось. После приватизации дела пошли тут под гору: сказались нехватка оборотных средств, неплатежи, рост задолженности перед различными фондами и налоговыми органами. Это привело к тому, что в 1996 году арбитражный суд Владимирской области ввел на заводе внешнее управление. А вскоре внешним управляющим стал В. Клегг, вознаграждение которому, по определению арбитражного суда, выплачивала компания "Сойер".
Поначалу на заводе такое продвижение иностранной компании к непосредственному руководству предприятием восприняли как спасательный круг. Дескать, ее президент г-н Гари Джонсон на мировом рынке известная личность да еще является и руководителем мирового кварцевого клуба. Именно он в газетных статьях обещал раскрыть над заводом американский "зонтик спасения". Кредиторы, даже российские, ему верят, уважают, с его мнением считаются. Словом, кому, как не ему, утрясать все долговые проблемы.

НО "СОЙЕР" воспользовалась предоставленными возможностями по-своему. Компания решила полностью прибрать к рукам весь выпуск кристаллического кварца, с которым заводчане связывали свое будущее. Каким образом? Очень простым. За два дня до окончания срока внешнего управления В. Клегг совместно с другим сторонником американцев - председателем совета директоров В. Булатовым - подписали с "Сойером", а точнее с ее дочерней фирмой, зарегистрированной в оффшорной зоне с уставным капиталом всего в 500 долларов, договор аренды на целых 25 лет. Аренды (кстати, на льготных финансовых условиях) того самого цеха, где установлено оборудование стоимостью 25 миллионов долларов! В соответствии с договором при выкупе цеха предполагалось заплатить заводу всего 50 миллионов рублей. Дескать, для погашения кредиторской задолженности этого с лихвой хватит.
Между тем по плану внешнего управления, утвержденному на собрании кредиторов, предусматривалось выделение этого цеха в самостоятельное юридическое лицо, учредителем которого должен стать завод кварцевого стекла. И только после этого предусматривалась передача его в аренду "Сойеру". Но опять же не просто так, а на определенных условиях. Компания должна была погасить задолженность завода по зарплате, бюджету, пенсионному фонду, фонду медицинского страхования и другим в сумме более двух миллионов долларов. Да еще и выделить несколько миллионов долларов на обновление технологического оборудования, пополнение оборотных средств и оснастку предприятия. Но американцы очень торопились. И В. Клегг подписал им вожделенный договор аренды, определив годовую арендную плату одного квадратного метра площадей уникального цеха всего в один доллар, забыв даже об арендной плате за оборудование. Да еще, как уже сказано, с преимущественным правом выкупа в любой момент действия договора. Хотя планом внешнего управления предусматривалось после окончания срока аренды вновь вернуться к судьбе цеха N 5.
В итоге американцам было предписано платить в год за цех N 5 всего 28,9 тысячи долларов. Это при покупной стоимости установленного оборудования в 25 миллионов долларов?! При потенциальной возможности цеха продавать продукции на десятки миллионов долларов в год!
С оформлением так торопились, что В. Клегг даже не поставил в известность акционеров предприятия. И выписку из протокола собрания акционеров в БТИ (тогда еще не было регистрационной палаты) сделали, мягко говоря, как утверждает Алексей Габидулин, неточной. В ней указали, что собрание акционеров решило передать в аренду цех N 5 с правом его выкупа и без образования предварительно юридического лица, на чем настаивали акционеры. В БТИ эти сведения не проверили и подписали документы...
Так основной цех завода, со дня своего рождения призванный работать на "оборонку", на развитие высоких технологий в России, полностью оказался в руках американцев. Кстати, как утверждают на заводе, председателем совета директоров дочерней фирмы, которая так удачно заимела цех, является некий г-н Нельсон Тэлботт, якобы родственник заместителя госсекретаря США Строуба Тэлботта. Если это так, то выпуск в России пьезокварца оказался подконтрольным спецслужбам США.
Почему же тогда нынешнему, уже конкурсному управляющему завода Алексею Габидулину не обратиться в тот же арбитражный суд Владимирской области? Представить настоящий протокол собрания акционеров, ознакомить его с принятым решением по пятому цеху. И доказать, что тут пахнет подлогом.
Но не все так просто, как кажется. Во-первых, БТИ, где в то время зарегистрирована сделка, не без основания доказывает, что их дело чисто техническое - удостовериться, что такие площади на заводе имеются, и сосчитать квадратные метры. А сверять протоколы собраний, дескать, извините. А во-вторых, и американцы ведь не дураки. В договоре аренды они, как иностранцы, записали, что все разногласия должны разбираться не в российском, а в Международном арбитражном суде в Стокгольме. А завод - банкрот. Куда ему до Стокгольма - в Москву иной раз съездить не на что.

ЕДИНСТВЕННО, что доступно, - обращаться за помощью в местные органы власти. И те, учитывая стратегическое значение завода, начали поворачиваться к нему лицом. Так, не без помощи администрации Владимирской области проведена замена кредиторов завода кварцевого стекла по договорам уступки. Таким образом, новыми кредиторами завода стали АО "Владимиртехносервис" и Московская электротехническая корпорация РОЭЛ - те, у кого еще не притупились патриотические чувства. Именно эти организации ставят основной целью восстановить производственный потенциал завода, инвестировать программу запуска производства, а также создание цеха по более глубокой переработке кварцевого стекла. Возможно, что когда-нибудь в России будут выпускаться свои микросхемы, а не давальческие для систем мобильной, космической связи и радиоэлектроники.
Готово принять участие в восстановлении завода также Ставропольское научно-производственное объединение "Скиф" - оно намерено закупать до пяти тонн в месяц его продукции. Выразили согласие разместить в Гусь-Хрустальном свои заказы санкт-петербургская компания "Марион", предприятия Зеленограда и другие.
Одновременно Алексей Габидулин обратился и в областную прокуратуру. Надо же в конце концов разобраться в законности подписания договора аренды цеха N 5 с правом его выкупа. А заодно и поинтересоваться: каким таким образом удалось американской компании приобрести 23-процентный пакет акций стратегически важного для России предприятия?
Что ж, уже действительно пора собирать камни, а не разбрасывать их.

Владимир ИВАНОВ.

http://www.rg.ru/anons/arc_2000/0621/hit.shtm

Унесённые ветром — «Американцы»

Американцы
Ага-ого,
Пришли на танцы.
Ага-ого
На рейде бросив
Свой авианосец,
Сошли на берег
Чужие матросы.
Американцы
Ага-ого,
Пришли на танцы.
Ага-ого
Они забыли
Про форму и норму,
У них теперь ночная жизнь.

За барной стойкой
Стоит креолка,
Она смеётся,
Но ей придётся
Американцам
Казаться милой,
Ведь иностранцы
И пьют тэкилу.
У них другая жизнь,
У них ночная жизнь.

Американцы
Ага-ого,
Пришли на танцы.
Ага-ого
На рейде бросив
Свой авианосец,
Сошли на берег
Чужие матросы.
Американцы
Ага-ого,
Пришли на танцы.
Ага-ого
Они забыли
Про форму и норму,
У них теперь ночная жизнь.

У кабальеро
Плохие нервы,
Кругом ребята
И все из НАТО.
Долой пилотки,
Привет, колготки,
Четыре года
В подводной лодке.

Теперь другая жизнь,
Теперь ночная жизнь.

Американцы
Ага-ого,
Пришли на танцы.
Ага-ого
На рейде бросив
Свой авианосец,
Сошли на берег
Чужие матросы.
Американцы
Ага-ого,
Пришли на танцы.
Ага-ого
Они забыли
Про форму и норму,
У них теперь ночная жизнь.