Итак, биеннальная суета понемногу улеглась, оценки расставлены. Вдохновенные оптимисты в своих многотиражках надеются на лучшее: "Надежда, она, конечно, вещь не обременительная, питает юношей, дает усладу старцам, но иногда хочется чего-нибудь, кроме диалектики. Ну хоть какой-нибудь определенности. Чтобы будущее юношей было сколько-нибудь предсказуемо, а старцы были сколько-нибудь обихожены. Будем верить, что к следующей биеннале диалектическая борьба принесет ощутимые плоды" ("Московские новости" от 25.02.)

Оно, конечно, так и есть. Но беда в том, что все понемногу возвращается к исходному, добиеннальному состоянию. Только теперь все проявляется в гораздо более обостренной и наглядной форме. Эстетические конфликты лишь скрывают реальную идеологическую борьбу. Вот, например, разумный в принципе молодой человек, делегированный редакцией популярной газеты на выставку художника-патриота вдруг заводится и заявляет следующее: "Работы Рыженко мало отличаются от глумливых карикатур на патриотизм художников-провокаторов, представленных на Московской биеннале. Академиков и авангардистов сегодня объединяет одно - у них потеряна связь с реалиями современной России". (Сергей Соловьев. "Штампованный патриотизм". "Новые Известия" от 25.02.)

Можно только предположить, что речь идет о необычайно актуализировавшихся поисках "третьего пути" - то есть искусства, которое не будет ни имперским кичем, ни отвратительным авангардом. Но сколько ни пробовали, все получается одно и то же.

Корреспондент многомиллионной "Родной газеты" (номер от 25.02.) обращается за комментариями к ньюсмейкеру и признанному специалисту по истинному искусству Никасу Сафронову, который дает четкое и ясное определение: "Все выставки Московской биеннале - это бред сивой кобылы, от лукавого. На Западе так удивляли 40 лет назад, а сегодня такое, с позволения сказать, искусство себя изжило. Делается просто: находишь на улице бомжа, собираешь валяющиеся вокруг бутылки, окурки, лохмотья, сажаешь бомжа в зале, разбрасываешь вокруг его барахло, даешь в руки стакан - вот тебе и перформанс".

Но наиболее ясно и откровенно высказаны требования к высшим силам в передовице "Литературной газеты" (номер от 24.02.): "Характерная черта этой сферы человеческой деятельности - отсутствие реальных общепризнанных критериев, системы ценностей, глубоких традиций, преемственности, школы. Все это в современных условиях опрощения и примитивизации культуры позволяет впаривать публике под видом "инсталляций, композиций и конструкций" любые сомнительные поделки умелых дельцов. И это в то время, когда у нас умирают библиотеки, закрываются знаменитые театры с блистательной историей, распадаются оркестры. Неужели в условиях разброда, шатания, одичания, когда атмосфера в стране тревожнее и тягостнее, государство заинтересовано в развитии и пропаганде именно такого рода деятельности?"

Повторял много раз, готов повторить еще: опасность для культуры проистекает от защитников Истинной Культуры. В конце двадцатых именно такие и победили этот разрушающий традиции авангардизм. Думаю, можно не напоминать, чем сердце наше успокоилось. Альтернативы тут, увы, нет.

Тем не менее постоянно возникают очень тонкие нюансы в таком деле, как наследие, традиции и истинные ценности. Речь идет о том, что "Ведомство Германа Грефа готовит законопроекты, согласно которым значительная часть учреждений социальной сферы, и в том числе культурные, могут быть лишены бюджетного финансирования". ("Коммерсантъ-Daily" от 16.02.)

Всем доволен только один музейный человек, как его фамилия - нетрудно догадаться. "Хочу передать благодарность от художников за внимание к нам", - заявил господин Церетели и стал отчитываться, как обстоят дела в музеях, на примере своего Музея современного искусства. Дела у господина Церетели обстояли неплохо. "Правда, немножко есть проблема насчет хранилища", - подытожил скульптор и вопросительно посмотрел на мэра Москвы. Юрий Лужков утвердительно кивнул". ("Коммерсантъ-Daily", там же).

Музейная общественность, однако, возбудилась не на шутку, и не только руководство музея-квартиры революционера Пупкина-Задунайского в Царевококшайске (бывш. Заветоильичевск). "Закон исходит из интересов государственного финансирования. Отсюда и страшное беспокойство не только театральной, но и музейной элиты. Не знаю, как театры, но музеи (за исключением десятка центральных) почти исчерпали все прежние возможности для развития". (Сергей Соловьев. "Благие попечения". "Новые Известия" от 17.02.) Конечно, по такому случаю была высказана максима о том, что "Музеи по определению не могут приносить прибыль, во-вторых, закрыть их невозможно (за исключением тех, что не стоят на госбалансе, но они и так не считаются "учреждениями культуры") (там же). Но проблема, если присмотреться повнимательней, гораздо серьезней. Доходы у музеев есть; это выяснилось, когда было объявлено, что "Согласно Таможенному кодексу РФ, вводится сбор при возвращении домой экспонатов, пропорциональный их страховой стоимости. Не сбор, а побор, поскольку плата за таможенное оформление взимается отдельно. Музей поставлен перед незавидным выбором: то ли платить таможенному ведомству из своих скудных средств, то ли залезать в карман зарубежных коллег, теряя их доверие". (Аркадий Соснов. "Авангард станет невыездным?" "Литературная газета" от 24.02.) Понятно, что наши доблестные таможенники решили наложить лапу на основной источник доходов музейных топ-менеджеров - маржу, которую они лично получают от страховых компаний при вывозе выставок за рубежи нашей великой Родины. Но это уж вопрос частный, другое дело, что монетизация музейных льгот производится на самом высоком уровне: "Теперь театрам, библиотекам и музеям государство запрещает самим распоряжаться заработанными средствами и обязывает все доходы перечислять в казначейство, после чего государство само решает - на что эти средства тратить". ("Новые Известия" от 24.02.)

Естественно, что монетаристы из ведомства г. Грефа сильно опасаются немедленного припухания у большого, среднего и мельчайшего бизнеса социальной ответственности. Но за всеми не уследишь. Например, оказалось, что в Питере был создан очень полезный "Фонд поддержки, восстановления и развития дворцово-паркового ансамбля "Ораниенбаум". Учредителями фонда выступили ОАО "Уралкалий" и ООО "Национальная контейнерная компания", внесшие первый взнос в размере около 2 млн. долларов. (Игорь Архипов. "Заповедный берег". "Эксперт Северо-Запад" от 21.02.)

Поддержка культуры - дело высокое и благородное. "В рекламных материалах Фонда предусматривается, что его партнеры, делающие крупные взносы, будут получать "преимущества при осуществлении инвестиционных проектов на прилегающих к ГМЗ "Ораниенбаум" территориях" (там же).

Здесь можно привести точку зрения еще одного культурного топ-менеджера, директора Большого театра Анатолия Иксанова. Он, конечно, посетовал на то, что блестяще задуманная музейная реформа приводит к странной ситуации "Чем напряженнее работаешь, тем меньше получаешь". ("Время новостей" от 15.02.) Этот прагматик и предложил выход борьбы с нецелевым использованием возможных преференций для спонсоров: "Нельзя же под предлогом воровства закрыть всякую возможность дополнительного финансирования культуры за счет спонсоров. Если строительные организации воруют, это не значит, что не надо строить дома. Другой механизм должен работать - неизбежность наказания за совершенное преступление".

Все очень правильно, только при всех стенаниях упускается одно важное обстоятельство. Храмы высокой культуры есть одновременно и предприятия шоу-бизнеса. Они и в самом деле могут и должны жить не за счет спонсоров (все равно, Минкульта или ЗАО "Укушуйсктабуретка"). Искусство должно принадлежать народу, оперные певцы для этого должны уверенно брать указанные в партитуре ноты, а музеи - делать выставки, на которые стоят очереди.

Одно только остается непонятным в финансовой системе отечественной культуры. Билеты в Третьяковку стоят всего в три раза меньше, чем в Лувр. Бюджет этих заведений различается в разы. А вот зарплаты парижского куратора и московского музейщика - на порядок. Вот тут и встает неприятный вопрос - куда исчезает разница?

А результат такой - музеи наши как-то не очень стремятся стать настоящим шоу-бизнесом, жить за счет зрителей. Это понятно, музейщики - они, конечно, большие энтузиасты. Но кто, спрашивается, станет париться со сложными выставками забесплатно. Тем более, когда на них тратятся немыслимые суммы. Например, выставка в ГМИИ имени Пушкина "Россия - Италия. Сквозь века. От Джотто до Малевича" обошлась, по инсайдерским сведениям, в 25 млн. у.е. По словам Николая Молока, "На выставке - несколько десятков отборных шедевров. Но поскольку никакого смысла, кроме показа шедевров, в выставке нет, она едва ли станет музейным хитом года". ("Известия" от 09.02.)

Мое предложение такое - музейные люди должны пойти на поводу у западных товарищей, объявить забастовку с требованием повышения зарплаты.

А все люди доброй воли должны их поддержать. И потом требовать качественного зрелища, за которое не жалко отдать свою трудовую копейку.


Андрей КОВАЛЕВ Русский журнал