- Журналисты, не разобравшись в существе проблемы, окрестили проект Свода реформой языка. Но мало-мальски помнящий школьную программу человек понимает, что язык и орфография - не одно и то же. По всей видимости, авторы статей и возмущенных писем в редакции не читали проекта, что требует труда и знаний. Никто не покушается на "великий и могучий", да и невозможно в принципе ввести законодательно какой-нибудь падеж или упразднить время глагола.

Проект, находившийся в стадии подготовки к профессиональному обсуждению, представили чуть ли не как уже принятый, нарисовав страшную картину: однажды утром проснемся и узнаем, что обязаны с этого дня писать иначе. Членов Орфографической комиссии, первых редакторов и критиков обвиняли во всех смертных грехах - начиная от желания славы до лоббирования интересов издательств, которые будут наживаться на выпуске книг с якобы новой орфографией. Для любителей считать чужие деньги скажу: комиссия работает бесплатно.

- Знаменитый артист на очередном ток-шоу почти рыдал: "Надо подниматься до языка Пушкина, а не ломать его!" Пугают и тем, что, мол, придется переиздавать классиков.

- Ну, вот еще и такое устрашение. Как новый Свод может помешать чтению классики даже в первозданном виде?! Мы и сейчас, и впредь не перестанем понимать Пушкина с ятями и ерами или Грибоедова: "Я должен у вдовЕ, у докторшЕ крестить".

- Как воспримут появление Свода учителя?

- Думаю, что большинство поддержит. Правила 1956 года за полвека далеко отстали от жизни, от развития языка, да и по сути своей они очень неполные: непроясненные случаи, о чем-то вовсе умалчивают, множество всяких "и др.". Методические пособия, толкующие эти правила, иногда дают разные рекомендации. Словари тоже противоречат друг другу. Свод уникален не тем, что предлагает полтора десятка изменений, в массе своей частных и незначительных, а прежде всего полнотой, прописанными тонкостями, обширными списками свежих примеров, которые очень нужны преподавателям языка. Наконец, за несколько десятилетий появилось огромное количество новых слов, которые вообще неизвестно как писать.

На одном заседании Отделения языка и литературы РАН я услышал забавные замечания академиков. Для чего, к примеру, приводить в списках прилагательное "кот-дивуарский" (от названия африканского государства Кот-д"Ивуар)? В самом деле, тяжеловесно. Однако может ведь понадобиться мидовскому чиновнику. А кому-то - и "вальтерскоттовский".

- Повлияет ли Свод на экзамены по русскому языку?

- Очень хотелось бы. На подготовку к ним в школе тратится львиная доля времени, отведенного на уроки русского. Вузу надо кого-то отсеять, а экзамен по русскому языку, не имеющему твердых орфографических норм, очень удобен для этого в качестве инструмента. Из-за пропущенной запятой наш выпускник может потерять мехмат, медицинский. Нормы оценок страшно завышены, сами условия экзамена неестественны: абитуриент остается один на один с белым листом бумаги и отвечает при этом за все извивы русского правописания, а проверяющие обкладываются словарями и справочниками. А в тесты и диктанты подбирают примеры такие сложные и спорные, что вокруг них впору устраивать дискуссии ученым. Делают это вузы прямо с каким-то удовольствием. В РГГУ не стесняются использовать и классиков: если у Булгакова сказано "одиннадцатиэтажный" дом, смело заменяют на "двадцати двух с половиной этажный"! "Контрольным выстрелом в голову" назвала подобные методы одна московская учительница. Вот к чему нам приходится готовить своих ребят. Пора перестать молиться на орфографию. Надо обязательно дать поступающим право пользоваться на экзамене Сводом и словарем.

- Вы не опасаетесь, что это усугубит неграмотность?

- К ней ведет другое. В советской школе было понятие: единый орфографический режим. Он означал, что в школьных стенах ученик должен быть окружен грамотной речью, видеть безупречно правильные записи в любых школьных документах. Теперь такого режима нет в масштабах всей страны. Книги печатаются с бесконечными ошибками, тексты вычитываются плохо, поскольку корректура удлиняет производственный процесс. Нет счета ошибкам в СМИ. Даже в учебниках и детской литературе.
Стране необходим документ, определяющий общеобязательные нормы современного письма. Принятие государством Свода в качестве орфографический конституции, с теми изменениями или с этими, - первый шаг к улучшению ситуации. Вместе со Сводом должен быть утвержден базовый словарь и запрещен выход других словарей, которые бы отклонялись от главного. Нужны поправки в Закон о печати - издательства должны отвечать за выпуск неграмотной продукции. Все это обязано сделать государство. Русский язык - государственный, а значит, стоять в стороне оно не может.

- Но в чьем лице? Можно ли доверить такую работу Думе, в которой прошлым летом предложение депутата Митрофанова принять закон о запрете "любых реформ русского языка" не прошло из-за нехватки всего лишь одного голоса. А прошло бы? Все равно что предписать людям остановиться в росте.

- Совет по русскому языку существует при правительстве, которому, очевидно после консультаций со специалистами, и предстоит принимать решение.

- И последнее: как все это практически отразится на школьниках?

- Должен быть введен мораторий, я думаю, довольно продолжительный - несколько лет. В течение этого срока не будут учитываться ошибки, связанные с правилами, которые пересмотрены Сводом.