А теперь пришло время познакомить вас, дорогие читатели, с возлюбленной Мёкё Каной, ее семьей и многочисленными родственниками. Вообще-то ее полное имя Каныкей, но оно девушке категорически не нравилось. То ли дело балдежное – Кана! Еще она любила называть себя «супер Каналия», не подозревая, что по-русски это звучало с иронией, даже ругательно. Впервые ее так назвал Мёкё, в одном из свиданий на дискотеке в райцентре, объяснив, что это имя итальянское и означает «цветок любви». (Между прочим, итальянское слово «любовь» в русской транскрипции по-киргизски звучит тоже не хорошо, матерно.) Откуда Мёкё взял слово «каналия», одному Богу известно. Скорей всего, кто-то пошутил над Мёкё, когда тот был в армии и переписывался с Каной.
Дом, в котором родилась и проживала Кана, был одним из самых зажиточных домов Чочко-сая: 12 комнат, веранды, хозпристройки, большой приусадебный участок с плодоносящим садом.
Цирк Сафари приехал на территорию Ярмарки. Он раскинул свой шатер. Рядом расположились вагончики с артистами и клетки с животными. Гвоздь программы был номер под названием «На ринге с кенгуру». Огромный австралийский кенгуру был наряжен в костюм боксера с цифрой 5 на спине. Его соперник – клоун Вася, тоже в боксерских перчатках и шлеме, с цифрой 7 на спине. Весь тайм Клоун поддавался австралийскому сопернику, показывая свою слабость и несостоятельность в боксе. Он падал смешно и вычурно, вызывая смех детей и взрослых.
Малыш не улыбнулся ни разу, а наоборот, с грустью в голосе спросил маму:
-Сколько платят Клоуну, чтобы он поддавался в боксе кенгуру?
Мама улыбнулась сыну и ответила:
- Кенгуру сильнее человека.
- Смотри, как клоун запутался в веревках ринга, наверняка, специально, чтобы кенгуру победил.
Палач всегда склонен широко смотреть на вещи, а жертва неизменно страдает от эгоистической узости собственных взглядов. Такова природа вещей. Вот человек кричит криком, жалуясь на жестокую судьбу: нет предела его неразумию. И жена против него, и обстоятельства против него, и дети ему не рады. Широкой рукой страдалец черпает пепел и сыпет себе на голову без устали: Господь несправедлив к нему!
Очевидно, страдающий человек вызывает сочувствие — но всему есть пределы. Упорные, неукротимые ламентации надоедают окружающим добрым людям, и они ожесточаются: «долго ли ты будешь говорить так? — слова уст твоих бурный ветер!» \Иов 8,2\. Причём видно, что добрый, деликатный переписчик и редактор в целях соблюдения благопристойности весьма смягчил эту формулировку инвективы.
Те, кого Бог в данный момент не испытывает, мыслят трезво и рационально. Любые активные жалобы на Судьбу в их серьезных глазах выглядят хулой на Творца. Они — искренние ревнители абсолютной справедливости всего сущего: «Неужели Бог извращает суд и Вседержитель превращает правду?» \Иов 8,3\. Вопрос сугубо риторический, ибо у кого хватит смелости сказать «да»?
Сказание говорит о патриархе Никоне поджав губы: слишком умён был человек, напорист и властен. Достоинства эти весьма тривиальны и мало кому нравятся. Кроме того, сказочник – всегда монархист, и конфликт реформатора с царём по поводу разделения полномочий его раздражает. Кесарю – кесарево, и человек, покушаясь на прерогативы самодержца, превращается в смутьяна и бунтовщика.
Сказка никогда не поднимается выше слёз по герою и в душу человеческую не лезет. Иначе такие сказки включали бы в церковный канон и жития святых. Мучеников Вещий Боян либо старается обойти стороной, либо представить обычными героями, над смертью которых можно всплакнуть и дать наставление юношеству. Искатель смерти никому не понятен – он смотрит слишком далеко и лишён приятных манер. И всё же он гораздо лучше властолюбца и цепкого администратора.
Метрофаны, они же метрофанаты, - люди, бескорыстно увлекающиеся метро, изучающие его во всех возможных проявлениях, включая магические.
Они уверены: метрополитен - это рукотворная версия подземного царства, потустороннего мира.
Time Out составил список 50 самых интересных фактов о московской подземке, включая слухи, легенды и планы расширения. Оглавление:
«Они были бы спокойнее, если бы понимали, что все действуют в коридоре возможностей, из которого не выйдет никто», - так недавно охарактеризовал один социолог мандраж, происходящий наверху.
И действительно, вроде все стабильно, все железобетонно и предсказуемо. А ничего непонятно.
Парадокс момента - что будет 2 декабря, вроде все знают и понимают. Что будет после, вплоть до мая, не знает никто. При этом, при совершенно непонятных ответах на вопросы «кто, «когда», «как», происходит, как выразился недавно на «Эхе» Александр Проханов, «возгонка эмоций». «Заводят» избирателя и себя, вгоняют в «драйв», будто перед решающим броском. И, опять же, кто бросается, куда, зачем, - никому не ведомо...
