Полтора года длилась последняя осада Иерусалима, и всё это время Иеремия провёл в тюрьме – от греха подальше. Говорить ему не давали, да он и сам опасался: убьют ведь за противные слова. Кроме того – говорить уже было нечего, ибо всё было сказано давно. Но вот в один прекрасный весенний день халдейские захватчики пробили оборону и ворвались в город. Руководство давно знало, что надежды нет, но нынче наступил решительный момент. Выбор был сделан в пользу бегства, ибо самая шелудивая собака лучше мёртвого льва по определению. Царь с личной гвардией, оставив ополченцев и далее героически защищаться, поздно ночью вышли за город и поехали в Египет, надеясь получить статус политических беженцев.
Однако ещё не закончился день, как беглецы были настигнуты: солдат перебили, а знать отвели в ставку халдейского владыки. Там Навуходоносор высказал пленникам всё, что он о них думает. Суть его претензий была в том, что израильское царство, жиреющее на транзитной торговле, было яблоком раздора между Египтом и Ираком. Еврейское руководство очень долго и умело сталкивало двух хищников, находясь в позиции третьего радующегося. Однако долго сидеть на двух стульях и обманывать двух хозяев нельзя: нынче пришёл час расплаты. Приговор был суровым, но справедливым: всех князей, что бросили Иеремию в выгребную яму, замучили с чисто восточной изобретательностью. Далее наступил черёд царской семьи. Начали с волчат: всех сыновей царя зарезали по одному у него на глазах. Потом распределили царский гарем среди воинов, наиболее отличившихся во время штурма. А под конец выкололи царю иудейскому глаза – ибо смотреть ему в этой жизни больше было не на что \Иер.39,5-7\.
Сам Иерусалим был лишён всех защитных сооружений, а исторические и культурные памятники разграблены и сожжены. Весь народ оккупанты разделили на две части. Люди, имевшие возможность заплатить за дорогу в Ирак, были депортированы. А рабы и просто беднота, с которых нечего было взять, были оставлены дома. Этот классовый подход был далеко не случаен: оторвать народу голову – самый лучший способ сделать его безопасным для завоевателя. И потому же пролетариям захватчики роздали ненужное им имущество хозяев города – такой подарок создавал массовую базу для коллаборационизма \Иер.39,10\.
Но определённая часть элиты осталась: рабы и нищие сами не смогут организовать никакой жизни. И тут оказалось, что в городе была солидная пятая колонна, рупором которой был Иеремия. Навуходоносор лично приказал своему представителю в Палестине освободить пророка и назначить первосвященником. Более того: Иеремия получил от царя ярлык оспаривать любые решения местной администрации. А во главе этой администрации – юденрата был поставлен сын того князя, который вырвал Иеремию из лап народного трибунала много лет тому назад.
Вроде бы сбылись многолетние предсказания Иеремии: Израиль окончательно потерял независимость, политическую, хозяйственную и идеологическую элиту, улицы устланы трупами, город сожжён и разграблен. На развалинах его как-то пытаются выжить неудачники старого мира. Кто был ничем – тот стал всем. И последние стали первыми: началась новая эпоха.
